Семинар 14: О пользе и вреде спекулятивного реализма в литведе

Йоэль Регев предложил экскурс в критику корреляционизма и обзор течений спекулятивной философии. В центре их критического внимания — господствующее представление о том, что мы не можем познавать реальность как таковую, что всякое познание всегда загрязнено нашим вмешательством, вмешательством слона — в координатную систему посудной лавки. Т.о., корреляция — это примесь субъекта в процедуру/средства доступа к объекту/реальности. Так, согласно Канту, мы не можем познать вещь в себе, которая всегда опосредована нашими способностями созерцания и составления понятий. Мы всегда имеем дело не с реальностью, но только с тем, как она раскрывается для нас в жизненном потоке.
Все спекулятивные реалисты считают возможным преодолеть корреляцию, но этого они предлагают достичь не возвращением к докантианской невинности познания, а достать до реальности спекулятивным усилием несмотря на конечность человеческого существа или «после нее» (ср. с основным положением материалистической диалектики). Одним из примеров такого преодоления человеческой конечности, по версии Мейяссу, является способность оперировать со знаками, лишенными смысла, или пустыми знаками (до включения диктофона Дмитрий Жуков предложил теорию пустого знака и проект спекулятивной семиотики, см. его статью в Т#18).

Далее еще следовали:
— тезис Д. Жукова об онтологической автономии знака и принципиальным исключением темпоральности и обсуждение перспективы эмансипации измерении временности от языка и рассинхронизации планов повествования (на примере работ Хенниг/Аванесяна). «Граф Нулин» как пробный камень для спекулятивного литературоведения (лозунгом которого тогда могло бы стать пушкинское «бывают странные сближения»).
— тезис П. Арсеньева о понимании события в поэзии как того, что не предшествует письму, но разворачивается в нем самом («l’evenement materiel du poeme» у Малларме).
— доклад А. Конакова о «ненаходимых пространствах» Улановской и их отражении в грамматике приставок топонимов.
— тезис Й. Регева о теории асемантического знака, касающейся как единиц повествования, так и единиц параллельных рядов (тогда преодолением корреляционизма в литведе могло бы быть установление связи между параллельными рядами по ту сторону литературной формы, через голову опосредованности языком).