Pavel Arseniev presentation

В-третьих, здесь я имел первый опыт чтения и последовательного разбора своих текстов в университетской аудитории. Я читаю по стихотворению из ready-written’oв (в качестве примера работы метода экспонирования уже-написанных кем-то текстов и лишь назначенных мной в качестве поэтических) и социолектов (в качестве примера более воображаемых, но столь же ощутимых идеологических речевых инстанций). Оба эти метода существуют как бы на пересечении двух линий: 1) политического контекста, который представляется недостаточным и жанрово наивным «обличать», но скорее «перепевать», «пересобирать», вследствие чего, собственно, и возникает 2) метод — определенный тип соотношения с окружающей и преследующей чужой речью. После этого речь переходит к пространственным поэтическим объектам (к которым можно отнести, к примеру, ляйпцигскую работу «31 инструкция...» ссылка о некоем воображаемом поэтическом аппарате и метонимически распространяемом на него индустриальной дисциплины эксплуатации (телефонного аппарата)).
Наконец звучит небессмысленный вопрос, в чем собственно заключается радикализм представленных текстов. И хотя формулировка не моя, а ведущей семинар Polina Barskova, а также касается не столько текстов, сколько редакционной практики, вопрос прозвучал и приходится придумывать ответ. После всех вразумляющих прояснений (вроде того, что всякий радикализм является производной контекста) приходим к небезынтересному заключению о том, что если в американских университетах все устроено столь горизонтально и дружественно по отношению к поэтическому творчеству (множественность одноэтажых инстанций коррелятивно урбанистическому пространству Амхерста), что для радикализма необходимо что-то совершенно иное, нежели в России, где все литературное пространство организовано парой-тройкой журналов-башен, с вытекающим из этой иерархичности организации пространства высокой значимостью (valeur) входа и серьезностью инвестированных ставок (и где, видимо, достаточно в некоторых контекстах писать без рифм, чтобы прослыть бунтовщиком). Как вывод: низкая стоимость радикализма в вертикально организованных (социальных или культурных) пространствах.

О поездке в Амхерст полностью ссылка